5

Хуан Бургос также организовывал для аборигенов ферии.
В переводе с испанского – ярмарка, само значение не совсем верное.
На ярмарке продают всё, на ферии допускаются только творчество мастеровых.
А на муниципальные ферии Хуана Бургоса ещё больше ограничений – только аборигены.
Я не поклонник наскального долбежа и рукоделье доледникового полёта фантазий не заставляет меня задыхаться от экзатированного восторга.
Мне кажется что любой европейский ребёнок может творить такие шедевры левой ногой, глядя по телеку “Том и Джери”, наяривая руками чипсы.
Но сколько людей, столько и мнений.
Не настаиваю на канонизации.
Я помогал Хуану, скучая ещё больше чем мапучи, гуарани, тоба и прочие мастера вышеописанного направления.
Их по крайней мере развлекали мухи.
Но вскоре моё внимание привлёк здоровенный толстяк, отгоняющий стайку любопытных детишек от своего прилавка с керамическими изделиями.
Оказываеся этот артист, приделал волосики в неприличном месте под платьем скульптуры женщины.
Но птатье не справилось со своими функциями.
Спросил у Хуана:
— Кто это? —
Он протянул многозначительное:
— Ооооооооо! Это один из известнейших артесано племени чиригуано чанэ.

(Однако странное слово chiriguano. Chiri – птичка. Guano – говно.)
Его ежегодно приглашают на интер ферию в Кордобе “Фекор”. —
Толстячок выглядел сердитым и очевидно что в их племени белые бабуины воспринимались ещё хуже, чем говно.
Был бы это не я — но ему не повезло.
Bпоймал момент его присутствия и рассказал Хуану русский анекдот.
Наигранное слетело с лица и позволило увидеть, что весёлый он совершенно другой.
Последнии 2 дня ферии, мы постоянно болтали всякие глупости, услышав, что белый бабуин в прошлом столяр и делает инкрустации, снял с шеи серебрянную выпилинную лобзиком ящерицу сказал:
— Заинкрустируй её мне в дерево. —
Идея пришла сразу, сел на велик и домой – не далеко.
Через пару часов отдал.
Он долго разглядывал, в соединении небыло ни единого зазора.
— Как ты это сделал?-
— Ну так я же столяр!-

— Приезжай ко мне в гости, в Сан Сельвадор де Хухуй. —
Его звали Тито Флорес.

Кстати фотка на несколько лет позже, но ящирица в дереве на нём.
Очень бережно относится к подаркам.
Раньше у него волосы были ниже плеч, да и похудел сильно.
Уже не такой угрюмый.

Вот каким он тогда был.
Сейчас уже не лепит ничего – преподаёт в институте.
В костюме, при сопле (галстук по культурному)

(продолжение следует)